– Какой милый мальчик! – объявил торговец неожиданно,как бы впервые заметив Гариона.

– Сирота, – пояснил Силк, – я о нём забочусь, пытаюсьобучить, как вести дела, но он довольно туповат.

– Вот оно что… – с лёгким разочарованием кивнулторговец.

И тут Силк сделал непонятный жест пальцами правой руки.Глаза торговца чуть расширились, но он сделал ответный жест. После этого Гарионсовершенно потерял представление о происходящем. Руки спорящих выписывали ввоздухе прихотливые узоры, мелькая иногда так быстро, что взгляд не успевал заними следить. Тонкие длинные пальцы Силка, казалось, исполняют такой-то танец:глаза торговца были прикованы к ним, на лбу от напряжения блестели капли пота.

– Ну что, по рукам? – спросил наконец Силк, прерываямолчание.

– По рукам, – с некоторым сожалением согласилсяторговец.

– Как приятно иметь дело с честным человеком! – объявилСилк.

– Многому я сегодня выучился и надеюсь, ты ненамереваешься долго заниматься продажей репы, иначе мне придётся отдать тебеключи от кладовых прямо сейчас и избавиться от мук, которые я испытываю привиде твоего лица.

– Ну, ты достойный противник, дружище торговец, – засмеялсяСилк.

– Я сначала и сам так думал, – признался торговец,покачивая головой, – но до тебя мне далеко. Доставь репу завтра утром, к моемускладу на Бедикской пристани.

Он написал что-то на кусочке пергамента.

– Мой управляющий заплатит тебе. Силк с поклоном взялпергамент.

– Пойдём, мальчик, – кивнул он через плечо Гариону.

– Что случилось? – спросил тот, когда они оказались напродуваемой ветром улице.

– Получили цену, на которую я надеялся, – ответил Силксамодовольно.

– Но ведь ты ничего не говорил, – возразил Гарион.

– Наоборот, сказано было много. Разве ты сам незаметил?

– Видел, как вы вертели пальцами.

– Мы так беседуем, – пояснил Силк, – это особый язык,тайный, который изобрели мои земляки сотни лет назад, – на нём объясняешьсягораздо быстрее, чем словами, и можно говорить в присутствии чужаков, неопасаясь быть подслушанным. Очень сведущие люди могут обсуждать дела иодновременно говорить о погоде.

– Научишь меня? – с надеждой спросил Гарион.

– Это займёт очень много времени.

– Но ведь до Мероса долго добираться, – нашёлся Гарион.

Силк пожал плечами:

– Как хочешь. Дело нелёгкое, но поможет скоротатьвремя.

– Сейчас мы идём обратно на постоялый двор? – спросилмальчик.

– Не сразу. Нужно раздобыть товар, чтобы был предлогпоявиться в Меросе.

– Я думал, мы уедем с пустыми фургонами.

– Так и будет.

– Но ты сам только сейчас сказал…

– Сейчас пойдём к одному торговцу, – пояснил Силк. – Онпокупает хлеб и овощи по всей Сендарии и хранит их на фермах, пока в Арендии иТолнедре не поднимутся цены, а потом нанимает людей для перевозки грузов вМерос или Камаар.

– Всё это очень сложно, – с сомнением протянул Гарион.

– Да нет, не очень, – заверил Силк. – Пойдём со мной иувидишь.

Когда Силк и Гарион вошли в контору, торговец, высокийтолнедриец в развевающемся голубом одеянии, довольно пренебрежительно беседовало чём-то с мрачным мергом.

Как и у всех ранее виденных мальчиком представителей этогоплемени, лицо мерга было покрыто шрамами, чёрные глаза впивались в собеседника.При виде его Силк предостерегающе коснулся плеча Гариона и выступил вперёд.

– Прости меня, благородный купец, – униженно начал он.– Не знал, что ты занят. Мы со слугой подождём на улице, пока ты не найдёшь дляменя времени.

– Мой друг и я будем заняты почти весь день, – покачалголовой толнедриец.

– У тебя что-нибудь важное?

– Хотел только спросить, нет ли у тебя груза дляперевозки.

– Нет, – коротко ответил торговец, – ничего. И вновьобернулся было к мергу, но остановился и, вскинувшись, уставился на Силка.

– Ты не Эмбар из Коту? Я думал, твоё занятие – торговляпряностями.

Гарион вспомнил, что именно так назвал себя Силк у воротгорода. Очевидно, коротышка и раньше звал себя Эмбаром.

– Увы, – вздохнул Силк, – мой последний запас пряностейлежит на дне моря недалеко от берегов Арендии – два корабля, направлявшихся вТол Хонет.

Внезапный шторм – и я нищий.

– Печальная история, дружище Эмбар, – заметилтолнедриец с некоторым самодовольством.

– Теперь приходится заниматься извозом, – страдальческипродолжал Силк, – три ветхих фургона – вот всё, что осталось от богатстваЭмбара из Коту.

– Всякого может постигнуть несчастье, – философскизаметил торговец.

– Так это и есть славный Эмбар из Коту, – тихо, нохрипло, с сильным акцентом произнёс мерг, обшаривая глазами Силка. – Счастливыйслучай свёл нас сегодня. Искренне рад встретить столь замечательного человека.

– Ты слишком добр, благородный господин, – вежливопоклонился Силк.

– Я Эшарак из Рэк Госка, – представился мерг иобернулся к толнедрийцу:

– Мы можем отложить наш спор, Минган. Клянусь,благоденствие снизойдёт на тебя, если поможешь столь знатному купцу оправитьсяот потерь.

– Ты слишком добр, Эшарак, – повторил, снова кланяясь,Силк.

Сотня предостерегающих голосов одновременно зазвучали вмозгу Гариона, но всевидящие глаза мерга не позволяли подать Силку ни малейшегознака Напустив на себя полнейшее безразличие, мальчик чуть прикрыл веки, чтобыне было видно, как лихорадочно мечутся мысли.

– С радостью помог бы тебе, друг мой, – сказал Минган,– но сейчас в Дарине нет грузов на перевозку.

– Я уже договорился доставить из Дарины в Медалию трифургона железа, – поспешно вставил Силк, – а оттуда везу меха из Мероса вКамаар. Беда в том, что из Медалии в Мерос придётся гнать лошадей порожняком.

– Медалия? – нахмурился Минган. – Сейчас проверюзаписи. По-моему, что-то было. Он вышел из комнаты.